Картина предчувствие гражданской войны. Предчувствие гражданской войны картина сальвадора дали
Сальвадо́р Фели́пе Хаси́нто Дали́ Доме́нек (Сальвадо́р Дали). 1904-1989.
Мягкая конструкция с вареными бобами (Предчувствие гражданской войны). 1936.
Холст, масло.
100х99 см.
Музей исуксств, Филадельфия (США). Ранее в собрании Питера Уотсона.
Возвращению Дали в Испанию после лондонской выставки сюрреалистов в 1936 году помешала гражданская война, начавшаяся с восстания генерала Франко и верных ему войск против народного правительства. Правительство было вынуждено бежать в Валенсию, а затем, когда городу стала угрожать опасность, - в Барселону, каталонскую родину Дали.
Страх Дали за судьбу своей страны и ее народа отразился в его картинах, написанных во время войны. Среди них - трагическая и ужасающая "Мягкая конструкция с вареными бобами: предчувствие гражданской войны" (1936). Чувства, выраженные Дали в этой картине, сравнимы с ошеломляющей "Герникой" Пикассо.
Два огромных существа, напоминающие деформированные, случайно сросшиеся части человеческого тела устрашают возможными последствиями своих мутаций.
Одно существо образовано из искаженного болью лица, человеческой груди и ноги; другое - из двух рук, исковерканных как бы самой природой, и уподобленной тазобедренной части формы. Они сцеплены между собой в жуткой схватке, отчаянно борющиеся друг с другом, эти существа-мутанты вызывают отвращение как тело, разорвавшее само себя.
Существа эти изображены на фоне пейзажа, написанного Дали в блестящей реалистической манере. Вдоль линии горизонта, на фоне невысокой горной гряды, расположены мини-изображения неких старинных по виду городков.
Низкая линия горизонта гиперболизирует действие фантастических существ на первом плане, одновременно она подчеркивает необъятность небосвода, заслоняемого огромными облаками. И сами облака своим тревожным движением еще больше трагический накал нечеловеческих страстей.
Публику в самом деле больше ужаснул реализм Дали, чем символические абстракции картины Пикассо. Кроме того, Дали удалось найти сильный образ, выражающий ужасы войны, символизируемые простыми вареными бобами, - едой бедных. К тому же позади скрюченной руки на переднем плане мы видим маленькую согнутую фигуру - фигуру простого человека, изображенного художником и в "Химике Ампурдана в поисках абсолютно ничего" как символ нигилизма современной жизни.
Картина «Предчувствие гражданской войны» небольшая, но она обладает подлинной монументальной выразительностью, которая рождается из эмоционального контраста, из масштабною противопоставления безгранично живой природы и сокрушающей тяжеловесности ирреальных фигур-мутантов. Это произведение открывает антивоенную тему в творчестве С. Дали, она звучит пугающе, предупреждает разум и взывает к нему. Сам художник говорил, что «это не просто монстры - призраки испанской гражданский войны, а войны как таковой вообще».
Постоянство времени
Эта небольшая картина (24Ч33 см) — вероятно, самая известная работа Дали. Размягченность висящих и стекающих часов — очень точный образ, лучше любых других, даже самых невероятных искажений подрывающий веру в естественный, закономерный порядок вещей. Этот образ распространяется и в область бессознательного, оживляя универсальное человеческое переживание времени и памяти. Здесь присутствует и сам Дали в виде спящей головы, уже появлявшейся в «Траурной игре» и других картинах. Картина была написана в результате ассоциаций, возникших у Дали при виде плавленого сыра.
Это была мгновенная импровизация, которой я предался, прогуливаясь на мысе Креус [...]. Я стал прикидывать, как бы вписались персонажи Анжелюса Милле в две самые высокие скалы. Их расположение в пространстве не менялось по сравнению с картиной, даже сетка трещин-кракелюр сохранялись. А то, что многие детали этих фигур оказались разрушенными эрозией, как раз и позволило отнести их происхождение к временам весьма отдалённым.— Сальвадор Дали
Мягкая конструкция с варёными бобами (Предчувствие гражданской войны)
Картина была написана Дали в 1936 году, незадолго до начала гражданской войны в Испании.Всю центральную часть полотна занимает странная конструкция из человеческих рук и ног, своей формой напоминающая очертание Испании. Сооружение как будто нависает над традиционным для Дали низким горизонтом. Внизу на земле рассыпаны варёные бобы. Сочетание этих предметов создаёт абсурдное, болезненно-фантастическое сочетание, передающее впечатление Дали от событий, происходивших в те годы в Испании.
Атомная Леда
«Атомная Леда» — картина Сальвадора Дали, написанная в 1949 году на известный с XVI века сюжет совокупления Леды с лебедем. Изображает собственно сцену эротического характера (но не само совокупление) с участием лебедя и самой Леды (изображена обнаженной). Фон картины и детали носят печать модернизма или футуризма, что и отличает её от аналогичных сцен в более классическом исполнении.
Великий мастурбатор
В центре картины изображено смотрящее вниз деформированное человеческое лицо, чьим прототипом стала скала на побережье Кадакеса в Каталонии. Похожий профиль изображён также на более известной картине Дали «Постоянство памяти» (1931). Из нижней части головы поднимается обнажённая женская фигура, напоминающая музу художника Галу. Рот женщины тянется к скрытым под лёгкой одеждой мужским гениталиям, намекая на предстоящую фелляцию. Мужская фигура изображена только от пояса до колен со свежими кровоточащими порезами.Под человеческим лицом, на его рту, сидит саранча (в некоторых случаях ошибочно принятая за кузнечика из-за плохого перевода ранних записей Дали) — насекомое, перед которым художник испытывал иррациональный страх. По брюшку саранчи и по центральной фигуре ползут муравьи — популярный мотив в работах Дали — символ коррупции.
Явление лица и вазы с фруктами на берегу моря
Данная работа художника демонстрирует метаморфозы, скрытые смыслы и контуры предметов. В центре картины расположена ваза с фруктами. Ножка этой вазы играет роль переносицы в лице, проявляющемся в этой метаморфозе. В то время как передний план занимает большую часть внимания зрителя, за заднем плане можно увидеть некоторые действия нескольких людей, а также еще одну вазу с фруктами. Также в метаморфозах картины скрываются изображения двух собак.
Осенний каннибализм
«Осенний каннибализм» демонстрирует отношение Дали к разразившейся в Испании гражданской войне: на картине два существа, мужское и женское, ложками вынимают плоть друг друга. Однако, это событие соединяется с эротическими комплексами проявляющимися с прежней силой. Каннибалы не борются, а, напротив, обнимаются и целуются; вновь возникают муравьи (у Дали — символ разрушения); выдвинутый ящик комода (еще один частый у художника образ) сигнализирует о присутствии бессознательного слоя психики — «ящика Пандоры», полного нежелательных импульсов и побуждений.
Лицо Мэй Уэст (сюрреалистическая комната)
Содомское самоудовлетворение невинной девы
Находится в Лос-Анджелесе в коллекции журнала Playboy.
Три сфинкса
Христос Святого Иоанна Креста
Несмотря на то, что многие картины Дали носят провокационный, экспериментальный характер, в этой работе автор постарался воплотить глубокий религиозный и мистический смысл. Треугольник, который образуют руки Христа на картине, традиционно считается аллюзией к образу Святой Троицы, голова Христа образует центр этого треугольника. Треугольник стрелой направлен сверху вниз, что олицетворяет жертву, направленную от Бога к человечеству. Внизу картины художник изобразил пейзаж и лодки Порт Лигата, содержащие в то же время Евангельские аллюзии. По первоначальному замыслу художник отказался от изображения на картине Ран Христа, тернового венца, гвоздей, и хотел заменить их на красные гвоздики, которые он намеревался вложить в руки Христа. Однако он вовсе отказывается от этой идеи, стремясь показать «метафизическую красоту Христа», красоту через то, что Он воплощает, то есть показать величие жертвы Спасителя не ужасом Его ран, как другие художники, а Его красотой.
Сон, вызванный полётом пчелы вокруг граната за секунду до пробуждения
Одним из источников картины была афиша с цирковыми тиграми, и Дали сохраняет многое от яркой непосредственности, связанной с искусством плаката. Фигурирующие в названии пчела и гранат изображены маленькими, непосредственно под телом вытянувшейся во сне женщины. Она — несомненно, еще один портрет Галы, показанной плывущей над (а не покоящейся на) каменной плитой, которая омывается морем бессознательного. Реальные пчела и гранат бледнеют перед порожденными ими образами — огромным плодом граната, вырывающейся из него рыбой и двумя тиграми во всей их рычащей свирепости, которых рыба извергает изо рта. Более традиционные фрейдистские образы — винтовка с примкнутым штыком и фантастический слон на ногах-ходулях — довершают это одномоментное сновидение, которое явно еще не успело нарушить покой спящей
C 1931 года Испания была республикой.
Напор фашистской реакции внутри страны все возрастал. Антифашистское движение вылилось зимой 1936 года в создание правительства революционного Народного фронта. В июле профашистская каста во главе с генералом Франко подняла мятеж против Народного фронта. Так началась гражданская война в Испании.В это время Пабло Пикассо переживает любовные перипетии, а Сальвадор Дали яростно занимается «завоеванием иррационального» (эссе 1935 года) на лондонской выставке сюрреалистов. Безумные испанцы отнеслись к вспыхнувшему конфликту очень по-разному.
Через год после начала войны Пикассо рисует серию карикатур «Мечты и ложь Франко» - сатиру на главу испанских националистов. «Рыцарь церкви» с червеобразным телом и мохнатыми отростками несет знамя, на котором Святая дева приняла форму вши, поклоняется монете в 1 дуро, разрубает античный бюст и яростно атакует солнце.
«Мечты и ложь генерала Франко» Пабло Пикассо
За полгода до войны Дали пишет «Мягкую конструкцию с вареными бобами. Предчувствие гражданской войны» и «Осенний каннибализм». «Приправленная вареными бобами» - едой бедняков - и кусками мяса, угловатая конструкция плечевых костей, узловатых рук, жестоко (или страстно?) сжатой груди, жил шеи «ломают друг друга в пароксизме безумия», опираясь на непредсказуемый (в символике Дали) шкафчик. На втором полотне существа, напротив, растекаются, изящно поедая друг друга. Дали пишет, что мучился дурными предчувствиями, и это «не просто монстры - призраки гражданской войны, а войны как таковой вообще».
«Мягкая конструкция с варёными бобами (предчувствие гражданской войны)» Сальвадор Дали
«Осенний каннибализм» Сальвадор Дали
Пикассо, считавший себя до этого момента далеким от политики, возлагает на себя роль политического борца. Он продает большинство своих картин и вносит вырученные деньги в фонд обороны. На его рисунках все больше мучительных экспрессивных образов. Искусственный распад картин Пикассо стал реальностью. Разрывающиеся тела, дробящиеся лица, пространства, жизни, несуразные, обугленные, обрубленные люди.
Руками «тыловых» фалангистов убит поэт Федерико Гарсиа Лорка - бывший близкий друг Дали. Дневники Дали дышат страхом. Художник не возвращается в Испанию, однако говорит, что видит в лидере фалангистов Франко перспективного политика. Хотя бы не пишет об эротических чувствах, как к Гитлеру… В отличие от эпатажных высказываний, творчество Дали пронизано чудовищной холодностью. Он изображает трагический распад личности, используя традиционную академическую манеру, добросовестно и равнодушно.
«Загадка Гитлера» Сальвадор Дали
Весной 1937 года Пикассо получает известие о бомбардировке мирного городка Герника, на который за три часа было сброшено более пяти тысяч бомб. Пораженный художник и проводит у холста 12 часов, в этот день появляются основные образы «Герники» - мать с мертвым ребенком на руках, растерзанная лошадь, поверженный всадник, бык, человек со светильником. Хаос картины происходит в замкнутом пространстве, в пределах одного кадра, это замершее мгновение ада бомбардировки, запечатленное навеки страдание, вырванное из мрака жестоким светом. Апокалипсис без единого изображения солдата, самолета, разорвавшейся бомбы. Прямой носитель зла в картине не персонифицирован, это отзвук внутреннего потрясения случившимся.
«…крики детей крики женщин крики птиц крики цветов крики бревен и камней крики кирпичей крики мебели кроватей стульев штор горшков кошек и газет крики запахов царапающих друг друга крики дыма прокалывающего плечо крики которые тушатся в котле и дождь птиц которые наводняют море которые грызут кость и ломают себе зубы кусая вату которые солнце жадно глотает с тарелки которые прячут кошелек в карман и еще отпечаток который нога оставляет на скале» - ужасается Пикассо. Пикассо кричит. «Герника» кричит. Начиная с 1936 года, кричат женщины - «матери скорби» - на множестве искаженных портретов. Пикассо начинает кричать политические лозунги. «Художник… это политическое существо, постоянно живущее потрясениями, страшными или радостными, на которые он должен дать ответ…» – высказывается будущий коммунист.
«Герника» Пабло Пикассо
«Плачущая женщина» Пабло Пикассо
Пожалуй, одна из самых сложных для понимания картина «Испания» пишется Дали в 1938 году, когда война достигла кульминационного момента. Очертания женской фигуры сотканы из маленьких дерущихся людей – призрачная Испания, раздираемая на части. Из ящика комода на этот раз свисает красная ткань или мясо: жертвы войны не предвещают ничего хорошего. Но нельзя быть уверенными, что Дали вкладывал в свое творение именно этот смысл. И если Пикассо негодует по поводу конкретного события, то Дали «показывает» всю Испанию, и без политического контекста. Сальвадор («спаситель») предпочтет политике религию, разлагая распятие на атомы, обожествляя возлюбленную Галу, предсказывая новую войну.
«Испания» Сальвадор Дали
«Воин» Сальвадор Дали
Две вещи могут стоять на пути художника: деньги и политика. Дали обвиняют в подчинении первому, Пикассо – второму. Надо сказать, что без лоббизма им было бы сложно приобрести всемирную славу. Если нам нельзя что-либо утверждать об истинных целях знаменитых испанцев, будем лишь внимательно вглядываться в их картины. В «Восстании масс» Ортега-и-Гассет писал: «Европа утратила нравственность. Прежнюю массовый человек отверг не ради новой, а ради того, чтобы, согласно своему жизненному складу, не придерживаться никакой… Массовый человек попросту лишен морали, поскольку суть ее - всегда в подчинении чему-то, в сознании служения и долга». Дали ужасно не понравилась это высказывание, но, кажется, оно отражает то, о чем говорят полотна. Для «искусства встревоженного человечества» человек - нечто безликое, бесформенное: искаженное и рубленное (у Пикассо) или растекающееся (у Дали); человеческая личность в картинах утрачивает всякую нравственность, превращаясь в уродливую маску.
Без внутреннего надрыва не рождаются шедевры. Каким бы этот надрыв ни был: психологическим, политическим, нравственным, - он художественен, потому прекрасен. Гражданская война в Испании – надрыв человечества. Только Дали видит ее как личную психологическую травму, предсказывая, проявляя, как индикатор, сквозь свои кошмары и комплексы. Пикассо находит в антифашистской борьбе смысл жизни, а в искусстве – оружие. Мы же везде находим безумие.
Текст: Игорь Репкин
Восхищение политикой Франко и Гитлера. Вербальная апологетика фашизма. «Мягкая конструкция с варёными бобами (предчувствие гражданской войны)», 1936 год. Визуальная демонстрация пацифизма. Где Дали настоящий – не увлечённый творец, но подлинная личность? Жан Энгр утверждал: «Рисунок – честность искусства». Проверим.
ДУЭЛЬ С ДВОЙНИКОМ
Сальвадор Доменек Фелип Жасинт Дали и Доменеч. Его полное имя. Длинно, путано, сложно. Сальвадор Дали. Его творческий псевдоним. Ярко, напористо, мемориально. Фотографическая точность изображения вкупе с неумелыми, словно детскими мазками. Примета академического, но скромного живописного дара. Реалистичные пейзажи, наполненные нереальными существами. Наглядное подтверждение, что гениальность и сумасшествие всегда идут рядом, а Дали – бесспорно гений и, возможно, сумасшедший. Фигерас. Маленький торговый городок в долине Ампурдана на севере Каталонии. Здесь 110 лет назад, 11 мая 1904 года родился Сальвадор Дали. Ребёнком он был долгожданным. Правда, не сам по себе. За девять месяцев, девять дней и 16 часов до рождения сюрреалистического гения в семье уважаемого нотариуса Сальвадора Дали-и-Куси и его жены Фелипы Доменеч произошла трагедия – в 22 месяца умер их первенец Сальвадор Гал Ансельм. Безутешные родители тем же именем – в честь Спасителя – назвали следующего ребёнка.
И вся его жизнь будет отмечена присутствием двойника. Незримого, но Дали-художником более чем ощутимого.
«Все эксцентричные поступки, которые я имею обыкновение совершать, все эти абсурдные выходки являются трагической константой моей жизни. Я хочу доказать себе, что я не умерший брат, я живой. Как в мифе о Касторе и Поллуксе: лишь убивая брата, я обретаю бессмертие».
Это признание в «Невысказанных откровениях Сальвадора Дали», опубликованных в 1976 году, – порождение очередного посещения кладбища, после которого пятилетний Сальвадор сформировал собственное мнение о родительской любви, решив, что она предназначена не ему, а умершему брату.
Впрочем, сам же Дали, поведав о вечной дуэли с братом-тёзкой (если это не плод всего лишь живого воображения), приводит красноречивые доказательства, что вся роскошь родительских подарков и вседозволенность поведения доставалась как раз ему.
«В родительском доме я установил абсолютную монархию. Все готовы были служить мне. Родители боготворили меня. Однажды на праздник Поклонения Волхвов в куче подарков я обнаружил королевское облачение: сияющую золотом корону с большими топазами и горностаевую мантию».
В итоге ребенок рос заносчивым и неуправляемым. Он добивался своего капризами и симуляцией, всегда стремился выделиться и привлечь к себе внимание. Однажды затеял скандал на торговой площади. Кондитерская лавка была закрыта. Для Сальвадора это ничего не значило. Ему нужна была сладость. Здесь и сейчас. Собралась толпа. Уладили дело полицейские – уговорили торговца открыть лавку во время сиесты и подарить-таки мальчику сладость.
Плюс букет фобий и комплексов. Боязнь кузнечиков, например. Насекомое за шиворотом доводило мальчика до иступленной истерики. Одноклассников такая реакция весьма веселила…
«Мне 37 лет, а страх, который внушает мне эта тварь, не уменьшился. Мало того, мне кажется, что он растёт, хотя дальше некуда. Если я встану на краю пропасти и на меня прыгнет кузнечик, я кинусь вниз, только бы не длить эту пытку!»
В чём причина этой фобии: латентный садомазохизм или символика боязни сексуальных отношений с женщиной, как объясняют это нередко биографы, – не суть важно. Период детства и юности определяет всю дальнейшую жизнь. У Дали это особенно показательно. Во многих переживаниях, поступках, впечатлениях и стрессах детства и юности коренятся эгоцентризм и жажда богатства, желание выделиться пусть и путём шокирующего поведения, малопонятные без знания контекста сюжеты картин. Здесь истоки двойственности: Дали-человек и Дали-художник. Здесь сокрыт старт к сюрреализму.
ОТ ЛОХАНИ ДО БУНЮЭЛЯ
Небольшой импрессионистский пейзаж масляными красками на деревянной доске. Первую картину Сальвадор Дали написал в 10 лет. И вскоре целые дни просиживал в бывшей прачечной комнате на чердаке. Первой своей мастерской. Где и обстановка шокировала, и, зачастую, поведение хозяина.
«Она была такой тесной, что цементная лохань занимала её почти целиком. <…> Внутри цементной лохани я поставил стул, на него, вместо рабочего стола, горизонтально положил доску. Когда было очень жарко, я раздевался и открывал кран, наполняя лохань до пояса. Вода шла из резервуара по соседству и всегда была тёплой от солнца».
В 14 лет состоялась его первая персональная выставка в муниципальном театре Фигераса. Способности Дали к рисованию несомненны. Он упорно ищет свой собственный почерк, осваивая все нравившиеся ему стили: импрессионизм, кубизм, пуантилизм… Итог вполне объясним – в 1922 году Дали − студент Королевской академии изящных искусств Сан-Фернандо в Мадриде.
Сначала в столице Дали вёл жизнь отшельника, и свободное от занятий время проводил у себя в комнате, экспериментируя с разными стилями живописи и шлифуя академический стиль письма. Но вот он сблизился с Федерико Гарсия Лоркой и Луисом Бунюэлем. Первый вскоре станет одним из самых популярных драматургов Испании. Второй впоследствии будет одним из самых уважаемых в Европе киноавангардистов.
И Лорка, и Бунюэль – часть новой интеллектуальной жизни Испании. Они бросали вызов консервативным и догматическим доктринам политической верхушки и католической церкви, формировавшим основу испанского общества того времени. Шаг за шагом Дали, уверенный во всемогуществе Разума, погружался в «поэтическую Вселенную» Лорки, провозглашавшего присутствие в мире неподвластной определению Тайны.
В юности Дали без устали копировал Веласкеса, Вермеера Дельфтского, Леонардо да Винчи, изучал античные образцы, учился рисунку у Рафаэля и Энгра, боготворил Дюрера. В работах раннего периода (1914–1927) можно увидеть влияние Рембрандта, Караваджо, Сезанна.
«Только в прошлом я вижу гениев, подобных Рафаэлю, – они представляются мне богами... Я знаю, что сделанное мною рядом с ними – крах чистой воды». В 60-х годах прошлого века он скажет также, что всегда был и остаётся сторонником академического совершенства техники и традиционности манеры письма. «...Я жадно расспрашивал их о живописных приёмах, о том, сколько брать краски и сколько масла, мне надо было знать, как делается тончайший красочный слой…» – из воспоминаний об Академии Сан-Фернандо.
В 1928 году на Международной выставке Карнеги в Питтсбурге (Пенсильвания, США) была представлена «Корзинка с хлебом» (1925 г.). Картина почти фотореалистична.
Затем начинают проступать качества, отображающие не столько реальный мир, сколько его внутренний, личный.
На картине «Женская фигура у окна» (1925 г.) Дали изобразил сестру Анну-Марию, смотрящую из окна на залив в Кадакесе. Полотно пропитано духом нереальности сна, хотя написано в дотошном реалистическом стиле. В нём присутствует аура пустоты и одновременно чего-то невидимого, что притаилось за пространством картины. Кроме того, создаётся ощущение тишины. Если бы это была работа импрессионистов, зритель чувствовал бы её атмосферу: слышал бы море или шептание бриза, но здесь, кажется, что вся жизнь замерла. Фигура Анны-Марии изолирована, она находится в другом мире, лишена чувственности женских образов Ренуара или Дега.
В 1929-м Бунюэль пригласит Дали работать над фильмом «Андалузский пёс». Среди самых шокирующих кадров – разрезание глаза человека лезвием. Сцена считается одной из самых жестоких в истории мирового кино.
Придумал её Дали. Разлагающиеся ослы в других сценах – тоже его креатив. Сегодня фильм, в котором использованы образы, выловленные из подсознания человека, – классика сюрреализма, королём которого Дали предстояло стать.
И вновь парадокс. Он примерный и усердный ученик. Сверхпочтителен к предшественникам по искусству. «Когда меня спрашивают: «Что нового? – Я отвечаю: «Веласкес! И ныне, и присно».
Одновременно бунтует против всех и всего. Раздвоенность психики, раздвоение жизненной цели – ради стремления выделиться во что бы то ни стало.
МЕШАНИНА БРЕДА И ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТИ
«Но вот случилось то, чему суждено было случиться, – явился Дали. Сюрреалист до мозга костей, движимый ницшеанской «волей к власти», он провозгласил неограниченную свободу от какого-либо эстетического или морального принуждения и заявил, что можно идти до конца, до самых крайних, экстремальных пределов в любом творческом эксперименте, не заботясь ни о какой последовательности или преемственности».
Так пишет Дали о себе в «Дневнике одного гения».
Действительно, его картины и его признания не обошли ни сексуальной революции и гражданской войны, ни атомной бомбы и нацизма с фашизмом, ни католической веры и науки, ни классического искусства и даже приготовления еды. И буквально со всеми идеями, принципами, понятиями, ценностями, явлениями, людьми, с которыми имел дело, Дали взаимодействует как динамит, разрушающий всё на своём пути, расшатывающий любую истину, любой принцип, если этот принцип опирается на основы разума, порядка, веры, добродетели, логики, гармонии, идеальной красоты.
Всегда в той или иной степени дерзко, скандально, колко, провокационно, парадоксально, непредсказуемо или непочтительно.
Для него есть только сюрреалистическое творчество, которое превращает в нечто новое всё то, к чему прикасается. Но! Большинство сюрреалистов исследовали подсознательное, освободив свой разум от сознательного контроля и позволив мыслям всплывать к поверхности, как мыльным пузырям, без какой-либо сознательно установленной последовательности. Это назвали «автоматизмом», и при письме он отразился в создании абстрактных форм, которые представляли собой образы из подсознания.
Дали, по его словам, избрал «параноидально-критический метод». Рисовал образы, знакомые разуму: людей, животных, здания, пейзажи, но позволял им соединяться под диктовку сознания. Он часто сливал их в гротескной манере так, что, например, конечности превращались в рыб, а туловища женщин – в лошадей.
На одном из самых известных полотен ХХ века – «Постоянство памяти» (1931 г.) – мягкие, словно расплавленные циферблаты часов свисают с голой ветки оливы, с непонятного происхождения кубической плиты, с некоего существа, похожего и на лицо, и на улитку без раковины. Каждую деталь можно рассматривать самостоятельно.
Вместе они создают магически загадочную картину. При этом и здесь, и в «Частичном помрачении. Шесть явлений Ленина на рояле» (1931 г.), и в «Мягкой конструкции с варёными бобами (предчувствие гражданской войны)» (1936 г.), и во «Сне, навеянном полётом пчелы вокруг граната, за миг до пробуждения» (1944 г.) прочитывается чёткая и абсолютная продуманность композиционного и колористического строя. Совмещение реальности и бредовой фантазии конструировалось, а не рождалось по воле случая.
ФАШИСТ ИЛИ ПАЦИФИСТ
Основная личностная установка Дали – интенсифицировать поток иррациональных сюрреалистических образов – резко и решительно проявляется в политической сфере. Настолько, что послужила одной из причин скандального разрыва с группой писателя и теоретика искусства Андре Бретона – автора «Первого манифеста сюрреализма».
В 30-е годы прошлого столетия Сальвадор Дали неоднократно изобразил в своих картинах Владимира Ленина и, по крайней мере, однажды запечатлел Адольфа Гитлера. Изображение вождя пролетариата так и осталось неразгаданным. Рассуждать о его личности Дали предоставил зрителям. А вот интерес к персоне фюрера прокомментировал дерзко и вызывающе:
«Я был совершенно зачарован мягкой, пухлой спиной Гитлера, которую так ладно облегал неизменный тугой мундир. Всякий раз, когда я начинал рисовать кожаную портупею, которая шла от ремня и, словно бретелька, обнимала противоположное плечо, мягкая податливость проступавшей под военным кителем гитлеровской плоти приводила меня в настоящий экстаз, вызывая вкусовые ощущения чего-то молочного, питательного, вагнеровского и заставляя сердце бешено колотиться от редкостного возбуждения, которое я не испытываю даже в минуты любовной близости.
Пухлое тело Гитлера, которое представлялось мне божественнейшей женской плотью, обтянутой безукоризненно белоснежной кожей, оказывало на меня какое-то гипнотическое действие».
Друзья по сюрреализму не могли, однако, вообразить, что поглощённость образом Гитлера не имеет ничего общего с политикой, а шокирующе двусмысленный портрет феминизированного фюрера проникнут тем же чёрным юмором, что и изображение Вильгельма Телля с лицом Ленина («Загадка Вильгельма Телля», 1933 г.).
Дали записали в апологеты фашизма. Благо пронёсся слух, будто Гитлеру пришлись бы весьма по душе отдельные сюжеты полотен Сальвадора, где есть лебеди, веет одиночеством и манией величия, чувствуется дух Рихарда Вагнера и Иеронимуса Босха. Позднее Бретон расскажет, что в феврале 1939 года Дали публично заявил: все несчастья современного мира имеют расовые корни и решение, которое необходимо в первую очередь принять, совместными усилиями всех народов белой расы обратить в рабство все цветные народы. Андре утверждал, что в этом призыве не было ни доли юмора...
«Мой фанатизм, ещё усилившийся после того, как Гитлер вынудил Фрейда и Эйнштейна бежать из рейха, доказывает – этот человек занимает меня исключительно как точка приложения моей собственной мании, а еще потому, что он поражает меня своей беспримерной катастрофичностью», – утверждал в ответ Дали.
Пояснял он, что не может быть нацистом хотя бы потому, что, если Гитлер завоюет Европу, он уморит всех истериков вроде Дали, как это сделали в Германии, где к ним относятся как к дегенератам. К тому же женственность и неотразимая порочность, с которыми ассоциируется у Дали образ Гитлера, послужат нацистам вполне достаточным основанием, чтобы обвинить художника в кощунстве.
В 1937-м Дали пишет «Загадку Гитлера». Фюрер предстаёт оборванной и замусоленной фотографией, валяющейся на огромном блюде под сенью гигантской и чудовищной телефонной трубки, напоминающей отвратительное насекомое. Было, рассказывал художник, и более простое визуальное проявление антифашизма: попросили автограф для Гитлера, и Сальвадор поставил прямой крест – полную противоположность ломаной свастике.
«Гитлер воплощал для меня совершенный образ великого мазохиста, который развязал мировую войну единственно ради наслаждения проиграть её и быть похороненным под обломками империи».
Назвать его позицию профашистской никак нельзя. Герой-мазохист, развязавший мировую войну ради наслаждения проиграть её, – это не то знамя, под которым можно объединять политические силы.
Обычно этой декларации не верят: как же он мог говорить о своей аполитичности, прикасаясь так вызывающе к самым острым аспектам политической жизни XX века…
НЕ ПОЛИТИКИ РАДИ
Но почему бы не допустить, исходя из биографии и особенностей личности, что его эпатаж был фиговым листком для стеснявшегося собственной нестандартности ранимого человека, защищавшим её нападением на общепринятые нормы. Ведь оказывалось же, когда кто-то из сюрреалистов вдруг объявлял себя коммунистом, что Дали – ярый испанский роялист. Когда другие художники утверждали, что единственный путь к успеху – через бедность и богемную простоту, он не скрывал, что стремится к успеху ради денег и удобств. Когда современники считали, что правды в искусстве можно достичь лишь через авангардистский эксперимент, Дали объявил, что он сам весьма старомоден.
За шесть месяцев до начала гражданской войны в Испании он завершил «Мягкую конструкцию с варёными бобами (предчувствие гражданской войны)» (1936 г.). Два огромных существа, напоминающие деформированные, случайно сросшиеся части человеческого тела, устрашают возможными последствиями своих мутаций. Одно существо образовано из искажённого болью лица, человеческой груди и ноги; другое – из двух рук, исковерканных как бы самой природой, и уподобленной тазобедренной части формы. Они сцеплены между собой в жуткой схватке, отчаянно борющиеся друг с другом, эти существа-мутанты вызывают отвращение как тело, разорвавшее само себя. Квадратная фигура, формируемая конечностями, напоминает географические очертания Испании.
Низкая линия горизонта гиперболизирует действие существ на первом плане, подчёркивает необъятность небосвода, заслоняемого огромными облаками. И сами облака своим тревожным движением ещё больше усиливают трагический накал нечеловеческих страстей. Кроме того, Дали удалось найти сильный образ, выражающий ужасы войны, символизируемые простыми варёными бобами, – едой бедных.
«Лицо войны» (1940 г.). Дали с женой приехали в США из Франции, войска которой капитулировали перед германским вторжением. На картине нет крови, нет огня, нет убитых. Просто уродливая голова с длинными шипящими змеями вместо волос, словно у Медузы горгоны. Но как точно передана мысль, какой страх и ужас охватывает зрителя! Рот и изогнутые брови придают голове страдальческий вид. Вместо глаз и во рту – черепа, внутри которых точно так же расположены другие черепа. Кажется, что голова начинена бесконечной смертью.
ЗАГАДКА ОСТАЁТСЯ
«В любой ошибке почти всегда есть что-то от Бога. Так что не спеши поскорей её исправить. Напротив, постарайся постигнуть её разумом, докопаться до самой сути. И тебе откроется её сокровенный смысл».
Один журналист поинтересовался: просто ли Сальвадор Дали сумасшедший или обычный удачливый бизнесмен. Художник ответил, что не знает сам, где начинается Дали глубокий, философствующий и где заканчивается Дали сумасшедший и абсурдный.
Но в этой двуликости Сальвадора Дали и заключается ценность его двойного феномена. Дали-человека и Дали-художника.
Другое название картины «Мягкая конструкция с варёными бобами ». Картина была написана в 1936 году. Холст, масло. Размеры: 100 × 99 см. В настоящее время находится в Художественном музее Филадельфии.
Картина выполнена в характерной для Сальвадора Дали сюрреалистической манере. Если посмотреть на картину, то создаётся ощущение, что на картине представлен абсолютно бессмысленный сюжет, однако всё встаёт на свои места, если узнать о замысле художника. Как и многие другие картины сюрреалистов, эта работа наполнена символами и аллегориями, чтобы расшифровать которые необходимо знать историю создания полотна.
Картина была написана Сальвадором Дали в 1936 году, как раз тогда, когда началась Гражданская война в Испании. Тогда испанская оппозиция под предводительством генерала Франсиско Франко, которого поддерживал фашистский режим Германии, Италии и Португалии, устроила мятеж, в результате которого правительство Испании было свергнуто и началась Гражданская война. Эти события стали основополагающими для картины испанского художника Сальвадора Дали.
В своей работе он выразил свои переживания и свои представления о гражданской войне. В центре композиции находится странное переплетение из рук и ног. Если присмотреться, то можно заметить, что общая форма сюрреалистической конструкции напоминает очертание Испании. Части тела на картине будто сцеплены в жуткой схватке, что символизирует собой борьбу двух сторон. При этом на картине представлено две ноги и две руки, что говорит о том, что смертельная борьба двух сторон на самом деле является одним целым, то есть одним человеком, который разорвал сам себя — Испания, которая разделилась на два лагеря, после чего началась братоубийственная война. В самом верху композиции мы можем увидеть голову с лицом, которое искажено болью. В самом низу рука, которая уже почернела и отмерла. На земле разбросаны варёные бобы, которые считаются едой для бедных.
Картина может показаться жуткой и пугающей, но именно так Сальвадор Дали и решил изобразить все ужасы войны. Стоит также отметить, что эту работу по своему замыслу и пугающей реалистичности сравнивают с известной картиной Пабло Пикассо « », которая была написана в 1937 году и также относится к Гражданской войне в Испании.
Предчувствие гражданской войны (Мягкая конструкция с варёными бобами) Сальвадор Дали
Собираетесь отправиться в аэропорт Внуково или Шереметьево, но не знаете, где можно оставить свой автомобиль? Узнайте всё о парковке во Внуково на сайте «ParkPlatze». Вся необходимая информация по интересующей вас теме.